Юрий Давидович Левитанский (1922-1996) …Делаю то, что должен, а не то, что хочу. Тяжкий крест несу терпеливо. Тяжкий камень в гору качу…
В школе на уроках литературы нам часто задавали учить наизусть стихи разных поэтов со словами: «Выберите сами то, что нравится». И это был мой личный звездный час, потому что выбирать стихи я могла часами. Мне казалось, что если я буду учить что-то, что не ложится на мою подростковую душу на 100%, то это будет нечестно, некрасиво, подленько по отношению к самой себе. Да, я к этому относилась очень серьёзно — буквально вживала стихи в себя, и потому учить что-то специально после уже не требовалось, эти строчки и так попадали в кровь и оставались там надолго.
Сборник Юрия Левитанского «Белые стихи» был издан в 1991 году. Школа в моей жизни к тому времени была уже позади. И это хорошо, потому что Левитанского я в принципе открыла для себя после школы. А этот сборник с белыми стихами, которые я как жанр люблю особенно — чёрт возьми, мне пришлось бы учить все эти стихи, ибо выбор был бы невозможен, настолько они меня цепляют своей грустью, невозможностью, пониманием чего-то цельного и важного. И учителю пришлось бы слушать мой стихотворный монолог долго-долго.
«…Судьба к человеку тому будет еще благосклонна…»
Когда на экране,
в финальных кадрах,
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта, —
в этом хотя и есть
щемящая некая нотка,
и все-таки это, по сути, еще не финал —
не замкнулся круг —
ибо шаг человека упруг,
а сам человек еще молод,
и недаром
где-то за кадром
поет труба,
и солнце
смотрит приветливо
с небосклона —
так что есть основанья надеяться,
что судьба
к человеку тому
пребудет еще благосклонна.
Но когда на экране,
в финальных кадрах,
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта,
и человек этот стар,
и согбенна его спина,
и словно бы ноги его налиты свинцом,
так он шагает
устало и грузно, —
вот это уже
по-настоящему грустно,
и это уже
действительно
пахнет концом.
«За каждым финалом следует продолженье…»
И все-таки,
это тоже
еще не конец,
ибо в следующей же из серий
этого
некончающегося сериала
снова
в финальных кадрах
вы видите человека,
уходящего по дороге вдаль,
к черте горизонта
(повторяется круг),
и шаг человека упруг,
и сам человек еще молод,
и недаром
где-то за кадром
поет труба,
и солнце
смотрит приветливо
с небосклона —
так что есть основанья надеяться,
что судьба
к человеку тому
пребудет еще благосклонна.
Так и устроен
этот нехитрый сюжет,
где за каждым финалом
следует продолженье —
и в этом, увы,
единственное утешенье,
а других вариантов
тут, к сожаленью,
нет.
1991 год. Юрий Левитанский. Когда-нибудь после меня.
*** О том, что останется после, размышляла и американская поэтесса Сара Тисдейл. Её лирика такая же пронзительная ***
