Автобиография «Белое на чёрном» была удостоена литературной премии «Букер» за лучший роман на русском языке
«…Я – герой. Быть героем легко. Если у тебя нет рук или ног – ты герой или покойник. Если у тебя нет родителей – надейся на свои руки и ноги. И будь героем. Если у тебя нет ни рук, ни ног, а ты к тому же ухитрился появиться на свет сиротой, – все. Ты обречен быть героем до конца своих дней. Или сдохнуть. Я герой. У меня просто нет другого выхода…»
Мама Рубена была дочкой видного испанского партийного деятеля коммунистической направленности. Папа Рубена – из Венесуэлы. Они познакомились в Москве, оба учились в МГУ. Там же, в Москве, в кремлевской больнице, родился Рубен. Точнее, он родился вместе со своим братом-близнецом, но тот умер при родах, а Рубен выжил. Выжил с последствиями – при рождении ему был поставлен диагноз ДЦП. Дальше версии расходятся. Как считает сам Рубен, его маме спустя время сообщили, что и второй ребенок умер. Как гласит альтернативный вариант этой истории, его мама спустя время нашла новую любовь, а высокопоставленному деду такой внук тоже был не нужен. Так Рубен оказался в детском доме, а потом сменил не один дом для престарелых и инвалидов.
Рубен, его первая жена Екатерина и их трёхмесячная дочь Надя
«Белое на черном» — это воспоминания Рубена о десятилетиях, которые он провел в различных казенных домах. Вспоминания жестокие, и он пишет о них с болью и юмором. Да, именно так. По-другому, наверное, ему было бы не выжить и не стать тем, кем он стал. А стал он писателем, журналистом, мужем, отцом. В его профессиональной биографии – учеба в техникуме, несколько написанных книг, премии «Русский Букер» и «Золотая пешка». В личной жизни Рубена – три брака и три дочери. А в его прошлом, которое хотелось бы, наверное, забыть, но это невозможно – палаты-камеры с такими же, как он, людьми – беспомощными, зависимыми, никому не нужными.
«…Три недели он лежал в палате с запахом дерьма и сапожного клея. Три недели ничего не ел, старался пить меньше воды. Привязанный к своему мочеприемнику, он не решился выползти на улицу голым, чтобы в последний раз увидеть солнце. Через три недели он умер…»
«…Дедушка, бывший заключенный, во время очередной пьянки проломил костылем голову соседу по палате. Бабушка, заслуженный ветеран труда, повесилась в стенном шкафу. Женщина в инвалидной коляске съела горсть снотворных таблеток, чтобы навсегда покинуть этот правильный мир…»
«… под утро офицер перепилил себе горло перочинным ножиком. Долго пилил. Маленький тупой ножик. И ничего не услышал сквозь чуткий старческий сон его сосед-бедолага. Ни звука, ни стона.
Умер офицер дальней разведки. Умер правильно, по Уставу. Только не было рядом друга, настоящего друга, который выкурил бы с ним последнюю сигарету, дал пистолет и отошел тактично в сторону, чтобы не мешать…»
Рубен всегда говорил: «Мне не повезло в жизни только один раз — я родился. А всё остальное время мне тотально везло».
Рубен много читал. Он старался учиться. Он доказывал, что инвалид – не равно дебил. И он смог — не умереть, не утонуть в собственных испражнениях, не сгнить, не отупеть и не сдаться. Он наполнил свою инвалидную жизнь смыслом и смог выйти из палаты-камеры в жизнь обычную, которая тоже оказалась совсем не сахарной.
«…Когда Катя уходит на работу, я остаюсь один на один с очаровательнейшей из женщин. Мы с Катей живем в одной квартире с ее бабушкой. Она заходит в мою комнату, садится напротив: – Ну че, когда сдохнешь? – Что вы, – отвечаю я, – когда надо, тогда и сдохну. Вы вот тоже уже не молоденькая. Или вы вечно жить собираетесь?..»
Читать это было сложно. Но это нужно было прочитать.
